Грабитель

В Сюе все больше открывалась чувствительность, которая открывала для него
сущность объектов, с которыми взаимодействовало его сознание. По беглому
взгляду на одежду пациента он мог во многом охарактеризовать не только его
привычки, но даже мысли и болезни, возникающие от его неправильного
мышления.
Все больше он понимал, что в основе здоровья и счастливой жизни человека
лежит мировоззрение: как и с каких позиций человек смотрит на мир; какой ему
представляется жизнь на Земле – случайной или сотворенной; Создатель строгий,
ревнивый или справедливый и любящий; каждое событие – следствие творимых
предпосылок или все дело в случае. А один аспект был особо важен для многих,
ведь они не знали, что хорошее состояние души, состояние счастья и радости могут
быть независимо от внешних обстоятельств и материального благополучия.
Этого никак не мог понять и хозяин постоялого двора, всячески пытаясь
поощрить уважаемого лекаря, посланного ему проведением – вкусной едой,
хорошей одеждой и денежным вознаграждением, от которых Сюй категорически
отказывался.
Хозяин постоянно твердил:
– Не стесняйся! Ты достоин такого внимания. Надо хорошо есть, чтобы у тебя
были силы работать. Да и одежду пора сменить на новую. Смотри, к нам приходит
столько народа, и многие из них уважаемые люди. Глядя на тебя, они подумают,
что я настолько жаден, что не могу купить тебе приличную одежду. Подумай и обо
мне.
Однажды вечером, это было в субботний день, Сюй обнаружил, что у него
закончился шафран, который входил в состав рецептов по очищению печени, ведь
шафран это лучший очиститель крови.
Обычно, если что-то было нужно, он обращался к хозяину, а тот посылал дочь
на базар, которая умела выбирать и торговаться, принося все, в чем была
потребность: от трав до толченых минералов за хорошую цену.
Но иногда, Сюй чувствовал, что товар куплен не с тех рук, и покупки
приходилось очищать от налипшей на них негативной энергии, а иногда его
утонченное восприятие говорило о том, что растения собраны не вовремя или в не
соответствующем месте.
В этот раз Сюй решил сам отправиться за покупками, и когда он за ужином
выразил свое желание, хозяин чуть не подпрыгнул от восторга:
– Конечно! Вот молодец! Вот правильно! А то живешь, как в затворе – белого
света не видишь. Пусть люди увидят, что ты не затворник. Ведь ты сам говорил,
что надо радоваться жизни! Конечно! Вот молодец!
Когда Сюй закончил утреннюю медитацию, в доме творилось что-то
необыкновенное, он гудел, как пчелиный рой. Все знали – Сюй идет на базар.
Когда он вышел из своей комнаты, то чуть не наткнулся на Янлин. Она сидела
возле его двери на лавке, очевидно, чтобы не прозевать его выход.
Девушка была одета, наверное, во все лучшее, что было у нее, вплоть до зонта
от солнца, которым, очевидно, никогда не пользовалась. А из-под головного убора,
у виска, спадала специально завитая прядь волос с красивой алой лентой, что
делало ее похожей на куклу.
Сюй опешил от такой красоты, но быстро опомнившись, выдавил из себя:
– Ты, что... что ты тут делаешь?
Она, смущенно опустив глаза, произнесла:
– Это папенька. Он приказал сопровождать тебя.
Сюй тут же возмутился:
– Мне вовсе не нужны сопровождающие.
Но девушка взволнованно, умоляющим голосом, стала причитать, чтобы он не
отказывался, что она не будет помехой. Да и кто как ни она знает, где и что можно
приобрести.
Видя, что Сюй (находится или пребывает) в полном смущении и
нерешительности, она продолжала умолять:
– Ну, пожалуйста!.. Я буду как тень!.. Папенька поручил мне… Не огорчайте
его, – чуть не плача говорила девушка, теребя его за руку, – ведь он так любит
тебя!
Сюй был в полном замешательстве. Его еще никто так не просил.
И видя, что Янлин вот-вот готова разрыдаться, он, запинаясь, произнес:
– Ну.. л-л-ладно… Ну…
И тут их чувственный диалог был прерван появившимся папулей. В правой
руке он держал новую одежду для Сюя, а в левой – увесистый мешочек с деньгами.
– Вот Молодец! Молодец, что решил! Только вот, смени платье, а то люди
будут сторониться тебя. В воскресный день на базар отовсюду съезжается много
разного люду. Кто знает, что ты уважаемый человек? В таком виде тебя легко
принять за нищего.
Сюй открыл рот для возражения, но тот опередил его:
–Только не возражай! Подумай обо мне. Что скажут люди? Другое дело, когда
ты дома, а ты ведь идешь на базар! Базар – это дело серьезное! Давай же!
Послушай меня! Тут я знаю как лучше. Поверь мне!
– Да я не привык к такой одежде... Мне будет неловко.
– Да привыкать и не надо! – не унимался хозяин. – Придешь домой, скинешь,
да и все тут! А на базаре… Там надо выглядеть поприличнее. Да и аптекари… Все
наслышаны о тебе. И, вдруг, ты явишься к ним в таком затрапезном виде.
Кряхтя от неловкости, Сюй облачился в новую одежду. И когда он,
растопырив руки, растерянно оглядывал себя, услышал, как кто-то захлопал в
ладоши. Как оказалось, все домашние наблюдали за его преображением. И когда
процедура перевоплощения была закончена, все просто зааплодировали.
– Теперь нужно только прибрать волос,– взволновано и радостно воскликнула
спутница, представляя, что появившись на базаре в обществе такого красавца, она
будет привлекать восторженные взгляды. А некоторые девушки скажут: "Везет же!
И почему судьба благосклонна лишь к избранным?"
Да, она чувствовала себя избранницей по милости проведения, поспешившего
на помощь ее сокровенному чистому желанию появиться в обществе с таким
достойным красивым мужчиной.
В завершении всего, хозяин всунул ему за пояс увесистый мешочек с
деньгами, приговаривая:
– Это на мелкие расходы. Вдруг встретиться еще что-то нужное и полезное,
кроме шафрана, – и заговорчески подмигнул.
– Да! Да! – затараторила спутница, ухватив его под руку. – На базаре так
много всяких сладостей!
– От сластена! Я посылаю тебя не для развлечений, – пытаясь стать строгим,
произнес родитель, – а как сопроводителя для благих нужных покупок.
И хлестнув рукой ее под зад, заботливо добавил:
– Когда-то и я любил сладости. Но в то время их негде было взять.
Сюй попросил идти не столь людными местами, чтобы как-то адаптироваться
к своему новому виду. Идти решили вдоль реки. И хоть утро было прохладным, в
такой одежде у Сюя выступила испарина, а запах от новой материи перебивал
свежий утренний аромат прибрежных трав.
Спутница все время тараторила, пытаясь сгладить то неловкое положение, в
котором оказался Сюй. Она рассказывала что-то смешное, и Сюй из вежливости
улыбался ей в ответ. А она чувствовала себя счастливой, и почти парила над
землей.
Дальше надо было подняться по небольшой прибрежной каменистой
возвышенности и вновь опуститься, пройти поросший кустарником каменистый
ландшафт и выйти к базару с его западной стороны.
Размышляя о чем-то своем, Сюй не заметил, как путь им преградила фигура
молодого человека, угрожающе размахивая большим кривым ножом.
Парень выглядел очень раздраженным. Он угрожающе сдвигал брови, тряс
головой и громко говорил:
– Быстро давайте ваши деньги и я не убью вас!
Он оглядывался по сторонам, поспешно переминаясь с ноги на ногу:
– Быстро! Вы, что, не слышите? Или я сейчас выпотрошу весь ваш завтрак!
Вскрикнув от страха, Янлин схватилась за руку Сюя, и, съежившись,
задрожала от страха, зажмуривая глаза и пряча голову в плечи.
– Постой, друг мой! – поняв в чем дело, промолвил Сюй, одной рукой пряча
девушку себе за спину, а другой, преграждая путь грабителю. – Успокойся!
– Я!… Я спокоен!.. – запинаясь и не переставая махать ножом, парень как
запрограммированный то и дело сглатывал слюну и оглядывался по сторонам.
– У меня нет ничего, что могло бы помочь тебе изменить твою сложную
жизнь.
– Есть! Я вижу! Давай то, что у тебя за поясом, и я сохраню твою жизнь.
Быстро! А то пожалеешь!
– Хорошо! Хорошо! Если тебе действительно нужны деньги, я тебе дам их, –
Сюй вынул мешочек из-за пояса и медленно положил его возле своих ног.
– Нет! – занервничал грабитель. – Давай сюда! Бросай их мне!
Сюй снова наклонился и, поднимая мешочек, неожиданно швырнул его прямо
в лицо нападающему. И в ту же секунду он круговым движением левой ноги,
произвел профессиональную подсечку его беспокойным ногам, схватив за запястье
руку держащую оружие.
Через секунду ржавое кустарное оружие, с рваными краями на лезвии, плотно
прижимали шею грабителя к земле так, что тот захрипел от страха, боли и нехватки
воздуха.
– Пощадите! Господин! – хриплым голосом взмолился грабитель. – Отпустите
меня!
Газа его в страхе бегали из стороны в сторону.
– Не раньше, чем ты успокоишься, – прижимая коленом тело грабителя к
земле, ответил Сюй.
– Мне нечем дышать, – снова взмолился грабитель.
– Сейчас… я ослаблю давление, но ты лежи смирно! Я не хочу причинять тебе
боль, но и ты должен вести себя правильно.
– Хорошо… Что мне делать?
– Ответь, зачем ты напал на нас?
– Мне нужны деньги. У меня больные мать и сестра, им нужна помощь. Им
нечего есть. Я не хочу, чтобы они умерли. У меня кроме них больше никого нет.
– И поэтому ты решил лишить жизни нас?
– Нет! Я хотел вас просто напугать, – тяжело дыша и с глазами, полными слез,
ответил парень. – Я бы никогда не убил вас!
Сюй отбросил в сторону кустарный нож, с намотанной тряпкой вместо
рукоятки, продолжая левой рукой крепко держать руку нападавшего.
Тот дрожал от страха и вдруг зарыдал:
– Убей!.. Убей меня! Я не хочу так жить! Освободи меня от такой жизни!..
Убей… – он начал посыпать свою голову землей, катаясь в истерике в дорожной
пыли.
Сюй отпустил руку и участливо погладил его по голове, положил ее на свои
колени, прикрыл глаза и прочитал короткую молитву, обращенную к Всевышнему.
Затем достал деньги, отсчитал несколько монет себе, а остальные протянул
грабителю:
– Возьми!.. Видимо, тебе они нужнее чем мне.
Оторопевший парень замер в изумлении.
– Ты что, чокнутый?
– Нет! Я как раз, нормальный. Это у тебя не все в порядке с головой, если ты
решил раздобыть деньги таким способом.
– А как?.. Как мне помочь своей умирающей матери и сестре?..
– Ну… Во всяком случае, если тебя убьют при таком виде заработка, то им
точно не стане легче… Где ты живешь?
Парень недоверчиво и с опаской осмотрел Сюя с ног до головы.
– Зачем тебе знать? Мои родные тут не причем. Если я виновен, то пусть
накажут меня…
И, помолчав, добавил:
– Лучше убейте меня, но не огорчайте мою мать. Если ей или мне суждено
умереть, то пусть она думает, что у нее хороший сын.
– Ну что же, это уже обнадеживает. Убьет тебя кто-нибудь другой, если ты не
бросишь такой вид заработка.
Сюй подал руку человеку, который только что грозился его ограбить или
лишить жизни.
– Как тебя зовут?
– Джиан*.       (*Джиан – здоровый.)
– Пойдем! Покажи мне своих родных. Я лекарь… Возможно таким способом
Господь решил помочь тебе… Ты, вообще-то веришь в Бога?
– В Бога? Нет! Я верю своей матери и сестре… больше никому... Когда пропал
мой отец, никто не помог нам… хотя мать беспрестанно молилась всем духам и
богам, которых только знала…
– Да! Видно жизнь не больно жаловала тебя.
Сюй вдруг вспомнил, что он не один. Перепуганная спутница сидела прямо на
земле в своем нарядном платье. Ее глаза были столь широко открыты, что она
перестала быть похожей на китаянку, если бы ни ее традиционный наряд.
– Ступай домой, – обратился к ней Сюй. – Да смотри, никому ни слова.
– Я?.. – замотала Янлин головой. – Нет! Я никуда от тебя… Ты что... Я теперь
боюсь. А вдруг он ни один. Да я от страха… умру… с перепугу. Нет… я с тобой!
И вскочив с земли, вцепилась мертвой хваткой за рукав Сюя:
– Я никуда… Нет! Я боюсь.
Сюй сделал легкую попытку освободиться, но безуспешно.
– Послушай, – ласково обратился он, поглаживая ее руку, – успокойся. Все в
порядке. Да при тебе и денег-то нет, значит, никто грабить и не будет.
В голове Сюя промелькнула мысль, что если бы ни эта новая одежда, то с ним
тоже ничего бы не произошло. Карма сплетается из череды неосознанных причин.
– Нечего брать?!.. Я что, некрасивая?! Смотри, как он на меня пялиться! Я
боюсь!.. Я хочу домой! Оставь этого маньяка! Пусть он получит от жизни то, что
заслуживает!
– Вот незадача! Видишь, как ты перепугал мою спутницу?
Парень, испачканный в дорожной пыли, со слезами упал к ногам девушки.
– Простите! Простите меня, госпожа! Ну, если хотите, избейте меня,
искалечьте, отрубите мне руку, которой я угрожал вам! Но позвольте вашему мужу
помочь моей матери и сестре. Будьте великодушны! Ведь у вас наверняка есть мать
и отец. Как бы поступили вы, если бы они умирали?
Глаза грабителя уже не были страшными и жестокими. Они были полны
мольбы о помощи.
– Господи! Да что же это! – залепетала Янлин, понимая, что ей нужно сделать
какой-то очень серьезный выбор.
– Хотите, я всю жизнь буду служить вам и вашему мужу, только спасите мою
мать! – он умоляюще посмотрел девушке прямо в глаза.
То, что парень назвал Сюя ее мужем неожиданно сделало Янлин уступчивой,
и она уже мягким голосом спросила:
– Это далеко?