Разговор с Богом

Сюй усердно тренировал свой новый вид медитации единения с красотой объектов, и они дарили ему свою внутреннюю силу и единство с природой вещей. Этот вид медитации он назвал "Проникновение".

Однажды он сказал:

- Учитель! Мне кажется, я говорил с Богом, но я не уверен в этом… Господь был со мной так близок, как никогда. Он говорил, что я единственный во Вселенной, необыкновенный, чрезвычайно талантливый, любимый, и со мной связано его будущее. Казалось, что Бог и я – едины, и нет никакой разницы между мной и им… Может ли быть такое в действительности?

- Да, это Он, – ответил Учитель, – похоже, что ты беседовал с Господом!

- С Господом?.. Как бы я хотел верить в это! Но разве я могу быть у него самым лучшим и любимым? В мой ум закрадывается сомнение. Ведь кроме меня существуете и вы, Учитель! Как я могу верить в это? Пусть когда-то я даже сравняюсь с вами по мудрости, но вы всегда останетесь для меня недосягаемой вершиной связи с Божественным. Мой мозг взволнован. Он не может поверить словам, звучащим с "Неба".

- Хорошо Сюй, с этого момента не пей воду.

- Воду? – переспросил Сюй.

- Да, не делай ни глотка.

От удовлетворения ученик шмыгнул носом. Он знал – это неспроста. Учитель хочет его чему-то научить, показать иллюстрацию своих рассуждений.

А может пришло время, и он подарит то, о чем грезят его сны? Он боится думать об этом, но он уже готов к участию в "лабораторной работе" по добыче истинного знания, где лаборатория – есть сама жизнь.

В голове продолжали крутиться всевозможные догадки, создавая радостное и приподнятое настроение.

"Наверное, тому, что хочет осуществить Учитель со мной, избыток воды будет мешать. А может, в медитации нужно будет сидеть очень долго..."

Шло время, ученик ждал, но ничего не происходило. Наставник занимался своими обычными делами. Дальше за полдень недостаток влаги в организме начал заметно ощущаться.

"Нужно дотянуть до вечера. Я много крутился на Солнце, и вот результат, ведь до этого я не пил иногда и по полдня. А!.. Я все понял, это толченые орехи на завтрак. Конечно, после них всегда сильно хочется пить, надо было их есть целиком, тогда они не вызывают такой жажды".

Как только лаборант подумал о еде, в животе тут же забурлило.

"Да, ты прав", – обратился он к желудку, – "уже пора тебя чем-то угостить. Но чем? Вобщем-то, Учитель не говорил, что нельзя есть, поэтому нужно съесть то, что немного утолило бы жажду".

И вскоре ученик уже держал в руках небольшой ассортимент фруктов, способных ему помочь. Но когда он начал угощать ими свой желудок, то тот стал капризничать и выявлять: в одних – обилие сладости, в других – кислоты, в третьих – терпкости. Раньше бы он этого не заметил, но сейчас восприятие обострилось и тщательно подвергало контролю то, с чем имеет дело, и на сколько оно способно решить его проблему.

"Ничего, потерплю... Вечером, наверное, уже будут занятия, а потом и напьюсь. А пока, наверное, не стоит и есть".

Но наступил вечер, а занятия не начинались. Приставать с расспросами было нельзя. Сюй понимал это. "Буду ждать". – Подумал он.

Сюй приготовил ужин, и Учитель удивленно спросил, почему он ничего не ест.

- Да так, день был сильно жарким, – ответил Сюй.

Учитель, съев все, что ему приготовили, начал готовиться ко сну, и Сюй почувствовал себя немного легче – спало напряжение ожидания чего-то, и даже жажда немного отступила. Он постарался ни о чем больше не думать и уснуть.

Утро принесло ему свежесть и бодрость, но и чувство, что чего-то не хватает. Ожидание занятий затянулось далеко за полдень, но Учитель вел себя по-прежнему.

"Может, он забыл о том, что я не должен пить?"

И вдруг промелькнула догадка: "Учитель смотрит, как я смогу проявить свою мудрость и творческое решение. Ведь он сказал не пить воду, но не сказал: сок, росу и прочее. Правда, с соком вчера получилось не очень, а вот роса – роса это выход, но сейчас уже поздно, нужно было думать об этом раним утром".

Тело было потное и липкое.

"Сильно много влаги я потерял через пот. Идея! Нужно омыть тело влагой, ведь я не буду ее пить – это только омовение".

Сюй сходил к реке и принес воду, чтобы Учитель видел его мудрость. Он обтер влажной тряпкой свое тело, омыл лицо. Потом намочил свою одежду. Стало немного легче, но одежда и тело очень быстро высохли, и приступ жажды повторился.

"Так!.. Нужно придумать что-то еще. Если бы был песчаный грунт, можно было бы зарыться в него и не терять так много влаги, но грунт твердый... Трава!.. надо обложить себя травой. Нет, запихнуть ее под одежду. Это поможет".

Пока Сюй занимался сбором травы и размещением ее под одеждой, то ощутил усталость, но Учитель был к этому равнодушен и вел себя так, будто ничего не замечает.

В экспериментах прошло еще два дня.

Каждый вечер Сюй промывал себе в реке прямую кишку, и это немного успокаивало тело.

"Может, стоит что-то поесть и станет легче? Учитель скоро начнет занятия, я почти готов… М-да… Я скоро буду как мумия – пролепетал он… Мумия?"

Сюй содрогнулся от этих мыслей: "Нет! Я не позволю себе высохнуть. Нужно пойти к реке, залезть в воду, и тело не будет терять так много влаги. Глупец! Как я не догадался об этом раньше?"

Сюй поспешил к реке. Он разделся, залез в воду. Вода обдала его живительной прохладой. Он погрузился в нее с головой.

"Блаженство! Блаженство? Нет, от него его разделяет маленькая щель между губ. Может все-таки сделать хоть один маленький глоточек?"

И в этот же миг Сюй ощутил присутствие в воде Учителя.

"Боже правый!"

Он открыл под водой глаза. Нет никого! Затем быстро вынырнул. То же.

"Что за наваждение? Нет, я не должен даже думать об этом! Учитель все видит и все знает!.. Что я за слабовольный человек!"

Он быстро поднялся, оделся и заспешил обратно: "Пусть лучше его тело умрет, нежели он допустит у себя еще раз такие мысли. Они оскорбляют мою связь с Учителем! Это для меня – святое!.. Это моя последняя надежда!.. Мой Бог!"

Оставшееся время суток он был молчалив и не знал, что предпринимать.

Утром следующего дня жажда проснулась раньше хозяина тела, которое стало вялым, тяжелым и висело на костях, как на вешалке с очень слабым крючком, который то и дело соскальзывал с перекладины, и хозяину все время приходилось водружать его на место. Губы пересохли и потрескались. Сюй прятался от Солнца. Оно тяготило его своим существованием, и он старался лежать в тени, выбирая участки земли попрохладнее.

Ощущение времени потерялось. Мысли были вялые, казалось, их активность зависела от влаги не меньше, чем зависит тело.

Он заметно похудел и осунулся. Живот почти прилип к позвоночнику, и, хоть в нем не было ни пищи, ни влаги, лежа на спине, ощущалась его тяжесть. Лежать на животе было легче, но дышать тяжелее. Организм экономил энергию даже на дыхании.

"Может, Учитель решил меня просто почистить таким образом. Но почему бы ему ни сказать об этом? В этом случае лучше пить воду, чтобы вывести из тела всю грязь и шлаки".

И опять воспоминание о влаге сухим жаром обдало его тело. Потрескавшийся рот напоминал сухой колодец. Хотелось произвести глоток, но гортань была сильно пересушена, и попытка не удавалась.

- Ты еще в состоянии передвигаться? – Услышал он голос у изголовья.

Сюй приоткрыл глаза и сделал попытку улыбнуться.

Путь к реке на этот раз был очень труден, и, когда ноздри уловили изобилие влаги, то у Сюя появилось ощущение, будто кто-то в середине него сейчас выпрыгнет и начнет с жадностью пить воду.

Он уже почти терял сознание, когда услышал: "Пей!"

Ноги сами понесли тело к воде. Погрузив голову в живительную влагу, он большими глотками начал поглощать ее. Затем, не выходя из воды, он стал плескаться в ней, набирая в пригоршню и, наконец, растянулся в сладкой истоме, глядя в голубое безоблачное небо. Солнце стояло в зените. Сюй прищурился и подмигнул ему. Оно уже не тяготило его своим присутствием. Он радовался его существованию еще сильнее, чем радовался появлению Луны, когда его мучила жажда. Наконец он понял, что вода довольно прохладна и, выбравшись на берег, растянулся под Солнцем, согревающим его озябшие кости. С теплом пришло расслабление, и ум погрузился в небытие.

Когда Сюй открыл глаза, то Учитель, улыбаясь, спросил, улучшилось ли его состояние и, получив утвердительный ответ, продолжал: "Ты так сильно желал пить, что совершенно не обращал на меня никакого внимания, а я тормошил тебя за плечо. Ты не думал, чиста в этом месте вода, или нет. Слились воедино две сути. Суть воды – течь и отдавать влагу, а твоя внутренняя суть жаждала, она была готова и желала принимать.

Вашему слиянию тяжело было помешать. Вы были в этот миг едины. Ты не думал, пьет ли кто-то ее еще, кроме тебя из этого источника.

Когда тебя грело Солнце, ты наслаждался своим взаимодействием с ним и совершенно не думал, что оно светит и ласкает так нежно не только одного тебя. Оно уже не волновало твой ум, ибо было истинно желаемо тобой.

Истинные, гармоничные отношения наступают тогда, когда ты узнаешь их ценность для себя и стремишься к ним, как жаждущий к влаге.

Многие пьют из Источника Вечной Любви Господа и всем хватает. И, когда ты истинно устремишься к нему, и возжелаешь его любви, то преграды исчезают из твоего сознания, ибо они были лишь субъективными, исходящими из твоего отношения к истине. Нет никого! Никого! Только ты и Он! Он и ты!

Ты не можешь обвинить воду за ее сущность отдавать, за то, что она утоляет не только твою жажду. Но если это не дает тебе покоя и ум ревнует, ты вправе ее не пить.

Ревность идет от ума.

Цветок в любовном союзе с Солнцем не замечает, как оно согревает и ласкает миллиарды других тел, он не ревнует к этому, иначе он перестал бы быть красивым, а его удивительные цвета и формы приняли бы направление борьбы с себе подобными. Его лепестки стали бы цвета "хаки", чтобы никто не заметил как он, не привлекая внимания – мог бы лишать остальных жизни ибо стебли его были бы наполнены ядом, и запах источал бы смрад, разящий наповал.

Оттого радость Бытия можно постичь, лишь навсегда отказавшись от зависти, ревности, войны с ближними за животворящий свет, льющийся с Небес, за свет, которого хватит всем. Вспомни, сколько войн совершалось на религиозной основе

Ищи ответ в своем сердце. Пусть ум будет только наблюдателем... Если два человека – мужчина и женщина, беззаветно любят друг друга, и в результате этого союза рожден третий – их ребенок, разве может муж ревновать мать за то, что она так же сильно любит плод их любви? Разве может ребенок ревновать мать за то, что она так любит своего мужа, ведь ревнивец – результат их любовного союза. Разве не связаны их чаяния и надежды на будущее с их чадом? Просто их было двое, а стало – трое.

Господь любит всех одинаково. Он не разделяет нас. Мы – единое поле любви, составляющее тело его Духа. Оттого мы и Он – едины. И он не может отделить нас друг от друга.

Разве твоя рука и нога отличаются по важности и нужности тебе? Вспомни, как малая заноза в ноге едва не стала для тебя роковой! Разве может голова жить без зада, а твой зад без головы? Они оба важны и составляют с тобой неразделимое целое. Если мы начнем меньше уделять внимания своим ногам, чем рукам и перестанем заботиться о них, они будут болеть и страдать. Они будут мучить наше сознание, пока мы не поймем их важность для организма в целом.

Мы – единственные и неповторимые в разуме Творца. Его любовь искренняя и не подлежит сомнению.

Мы – динамическая часть Его сознания в материальном мире.

Мы – владыки и сотворцы, несущие потенцию Его мысли.

Если ты гладишь по голове своего первого ребенка, а подходит второй и говорит: "Отец, я тоже люблю тебя. Какой ты прекрасный и заботливый родитель!", – разве не обласкаешь ты и его любящее чело? И твоя любовь в этот миг разве уменьшится к первенцу? Она просто возрастет вдвое.

Так поступает наш Создатель. А мы, обласканные Его добротой и вниманием, не должны впадать в ревность, ибо она только разделяет нас. Пойми это и не тревожь более сомнением свой разум.

Разве клеточку мозга можно отделить от целого? Разве ее болезнь не беспокоит весь мозг, и ее подключение к Творцу разве не просветлит целиком все наше сознание?

Любовь Отца всегда индивидуальна к нам. Мы всегда у Него единственные и неповторимые, и именно этим Он и объединяет нас в единое гармоничное Целое, называемое Жизнью. И, лишь ощутив этот союз, сознание может добиться просветления, иначе это будет простой философией, дающей уму пищу для размышления, но Знание так и не достучится в закрытые двери храма твоего сознания.

Бог не обусловлен ни цветом, ни формой, ни голосом, ни звуком. Если ты един с Ним, то являешься Его авангардом, Его динамической функцией. И коли Бог в тебе, то и воспринимать ты Его будешь, как собственные мысли, иначе ты будешь не сын, а раб Божий. Ибо услышавший глас, но не исполнивший Его волю, чувствует себя виноватым и боится наказания.

Если ты с Богом и твои мысли перспективны и добры, то при неудаче тебе некого винить и бояться.

Преодолевая преграды, ты возрастаешь в мудрости своей, чтобы стать единым с тем, с кем никогда не был разделен.

Ум был в неведении и, не имея личного опыта, и отделял, по своему невежеству, себя от Создателя, облекая Его в форму, созданную незрелым сознанием.

Бог внутри нас, как Дух, побуждающий творить благо. И не надо искать Его, пристально всматриваясь в Небо. Углуби свое сознание внутрь, там ты отыщешь его значительно быстрее.

Создай умом в сердце "Райскую Обитель" с неземным светом и пением Райских птиц. И пусть сердце расцветет в этой благости, и наполнится ею. И откроется в нем источник любви к действиям ума. И возрадуется ум, сотворенному им же, и скажет: "Это хорошо!"

И будет он пребывать в Царствии своем в радости и блаженстве. И будет сотворенное Царство процветать от мудрых действий правителя, и преумножать славу друг друга, живя в гармонии, пожиная плоды любовных взаимоотношений.

Пусть это станет не только твоей медитацией, а способом взаимоотношений ума и сердца". С этого единства начнется Великий путь объединения всего сущего во Вселенной.